Сколько потеряет белорусская экономика и бизнес из-за конфликта в Украине? Мнение эксперта

Ежедневно, с момента начала военных действий России в Украине, приходят новости о введении санкций и других ограничений в отношении Беларуси. Пока они не настолько широкие, как для России: не все компании, которые уходят с россйиского рынка, уходят и с белорусского, а от SWIFT отключили только российские банки. Однако известно, что США ограничат импорт технологий в Беларусь, Канада вводит пошлину 35% на экспорт белорусских товаров, а ЕС принял список дополнительных ограничений для Беларуси. Новая реальность диктует свои условия. И уже даже компании-грузоотправители из КНР начали снижать объемы железнодорожных поставок товаров через Россию и Беларусь, опасаясь рисков. «Про бизнес» спросил у старшего научного сотрудника BEROC (Киев) Дмитрия Крука, сколько может потерять экономика Беларуси из-за военных действий в Украине.

Санкции, проблемы с логистикой, отказ от товаров. Что ударит по экономике Беларуси?

— Введенные санкции затрагивают экспортные потоки практически по всем направлениям. В списке, который издал ЕС, перечислены многие экспортные белорусские товары. С большой вероятностью экспорт калийных удобрений остановится. Поставку нефтепродуктов в Украину из Беларуси как минимум заморозят, а скорее всего, они будут стремиться к нулю.

Сейчас сложно представить, что Украина продолжит покупать белорусское топливо. Часто говорится о том, что есть некая созависимость стран в этом вопросе. Однако на фоне масштабной поддержки Украины всем миром, в том числе финансовой и материальной, я думаю, они будут в состоянии быстро заместить белорусские нефтепродукты.

Также экспорт многих белорусских товаров, казалось бы, абсолютно не связанных напрямую с санкциями, как минимум приостановится по причине затруднений в области транспорта и логистики.

На экспорт повлияют также санкции в финансовой сфере и опасения их введения. Да, товары физически отгрузить можно, но будет ли получена соответствующая экспортная выручка? Такого рода соображения также актуальны и для экспорта в Россию.

Платежи в пользу белорусских банков пока проходят, но из-за вероятности отключения белорусских банков от SWIFT и уже введенных санкций к некоторым банкам Беларуси контракты будут выполняться дольше, чем задумано.

Важно также отметить, что сейчас во многих странах массово отказываются от покупки российских и белорусских товаров, вводя своего рода самоограничения. Думаю, это касается огромного спектра контрактов. Даже если к Беларуси не будут применять новые логистические, финансовые и прочие санкции, думаю, контрагенты предпочтут не иметь дела с белорусскими производителями. Многие могут посчитать это токсичным, опасным для собственного имиджа или же просто посчитают такой контракт экономической авантюрой.

Если резюмировать, то думаю, что масштаб экспортного шока, с которым мы сейчас сталкиваемся, ощутимо превзойдет самые неприятные эпизоды недавней истории — 2009 и 2020 года.

«Беларусь сейчас только в самом начале экспортного шока»

— Если рассмотреть влияние пандемии на экономику как сопоставимый в некотором смысле период, то в самое чувствительное время — в апреле 2020 года по сравнению с уровнем 2018 года экспорт просел в физическом объеме на 18%. Важно, что в период пандемии сокращение экспорта имело краткосрочный характер. Уже с июня-июля 2020-го мы увидели его восстановление.

Беларусь только в самом начале экспортного шока. Сегодня стоит исходить из того, что он будет более масштабным и продолжительным, чем в 2020 году. Как долго он продлится, прогнозировать пока рано. Однозначно ясно, что даже если конфликт разрешится сегодня, ситуацию это автоматически не улучшит. Санкции и игнорирование белорусских и российских товаров в любом случае будут сохраняться продолжительный период.

Условно говоря, если в начале пандемии речь шла о временной недееспособности части белорусской экономики, то сейчас — об ампутации ее важных частей. Вопрос в том, какую часть экспорта придется ампутировать.

Количественные прогнозы пока делать сложно. Но полагаю, что в качестве минимальных потерь от уже наступивших событий, по шкале ВВП можно рассматривать отметку около 10% (в годовом эквиваленте).

Напомню, ВВП Беларуси по итогам 2021 года составил $ 68,2 миллиарда. Так что 10% составтят $ 6,8 млрд. Эти потери будут визуализироваться достаточно быстро. На горизонте нескольких месяцев.

Но, помимо экспортного шока, происходящие события запускают еще целый ряд негативных реакций. Например, из соображений безопасности и/или экономических рисков многие, кто еще остается в стране и может позволить себе ее быстро покинуть, начинают это делать. Это напрямую будет затрагивать IT-индустрию.

IT-бизнес в Беларуси начнет сжиматься в размерах. Обозначается новая волна релокейта компаний. К созданию белорусской добавленной стоимости это уже не будет иметь отношения. На IT также распространится механизм самоограничения спроса и боязнь работы с белорусскими компаниями.

По итогам 2021 года доля сферы информации и коммуникации в ВВП составила около 7,5%. IT-сектор стал системно значимой отраслью белорусской экономики, которая уже пострадала.

«Отсутствие импортных составляющих может нарушить производственный процесс»

— Все, что происходит сегодня, бьет и по предложению. Компании будут пытаться ограничить себя от рисков, и многие свернут/сожмут свой бизнес исходя из опасений, что он становится нецелесообразным и теряет экономическую перспективу.

Вторая причина ограничения производства — недоступность импорта. США, ЕС и другие страны уже ввели запрет импорта.

Беларусь может не получить комплектующих, сырья, материалов, необходимых для производства.

Вся перерабатывающая промышленность завязана на поставках импортных составляющих. Для них это может быть непреодолимой проблемой по крайней мере на какой-то период. Не говоря уже о более мелких производителях в сфере деревообработки, металлообработки и так далее.

Отсутствие импортных составляющих может нарушить производственный процесс. И мгновенно в нынешней ситуации найти альтернативу сложно. В этом контексте вновь нужно помнить о многократно возросших транспортных, логистических и финансовых сложностях. Даже в отсутствие прямых санкций на поставки, для Беларуси процессы могут как минимум тормозиться по этим причинам, нарушая производственный цикл.

«Вливания России в Беларусь не решат проблемы»

— Россия — самый крупный экспортный и импортный партнер Беларуси. У нас часто по привычке сразу смотрят в ту сторону, рассуждая о нивелировании рисков потери экспортной выручки за счет переориентации части экспорта туда. Но, во-первых, номенклатура экспорта в ЕС и Россию серьезно отличается. Многие товары там, грубо говоря, будут не востребованы или же поставки туда будут убыточны. К этому традиционному соображению добавляется еще ряд не менее важных новых:

1. Риски неполучения платежей со стороны России возрастают. Российские компании столкнутся с препятствиями ввиду обслуживания в санкционных банках. Также со ссылкой на текущую ситуацию могут задерживать платежи.
2. В российской экономике такой же шок. Российские компании по экономическим причинам будут снижать спрос на инвестиционные товары в виде различного оборудования, сельскохозяйственной техники, которые производятся в Беларуси. Простыми словами — сейчас не до этого.

Еще один традиционный расчет, что Россия централизованными государственными механизмами (кредиты, доступ на рынок) поможет Беларуси, также теряет свою актуальность. Гипотетически Россия может стимулировать спрос на белорусскую продукцию. Но в российской экономике больше развиты рыночные механизмы. Те компании, которые импортируют белорусскую продукцию, хоть в той или иной степени подчиняются государству, но заставить их покупать белорусские товары сложно. Да и вряд ли кто-то их будет активно пытаться заставить это делать.

Роль кредитной поддержки также снижается. До военных действий в Украине Россия выделяла кредиты Беларуси скорее для поддержания финансовой стабильности, чтобы не допустить дефолта по долгам и скачка обменного курса. Сейчас спектр проблем гораздо шире. Многие из них нельзя просто «заткнуть» ограниченными финансовыми вливаниями.

Даже в случае предоставления российских кредитов проблемы с экспортом, импортом, спросом, платежами, шоком предложения никуда не денутся.

Компаниям проще не будет, и они не перестанут уходить с рынка. Поэтому или такие вливания должны будут возрасти и стать постоянными, или же они во многом утрачивают смысл (смогут купировать лишь не самые острые проблемы).

Что будет с ценами на товары?

— Все перечисленные факторы в совокупности могут принести серьезные потери в доходах населения, выпуске продукции уже в самой краткосрочной перспективе. Про более отдаленную перспективу пока даже задумываться трудно и страшно. Угроза быстрого 10%-го падения ВВП, озвученная выше, означает неминуемое снижение доходов, задержки зарплат, вспышки безработицы и так далее.

Что касается цен, то уже до военных действий они имели предпосылки к значимому повышению. Сейчас на фоне сбоев в бизнесе, поставках, возросших инфляционных и девальвационных ожиданий скачок цен и последующее ускорение инфляции выглядят неизбежным. На каком уровне и когда они застопорятся или замедлятся — пока есть много разных сценариев, которые зависят и от внешней среды, и от действий (бездействий) экономических властей.

Например, власти, вероятно, вновь активизируют практику административного регулирования цен. Действительно, на время это может сдержать рост на товары первой необходимости, которые производят белорусские предприятия. Но на импортные товары и те, которые производятся частными субъектами, ценовое давление будет возрастать. Вместе с тем, результатом этого быстро станет как минимум ограничение потребительского выбора, а дойти ситуация может и до банального дефицита.

«Произошедшее обесценивание белорусского рубля я бы рассматривал лишь как первичное»

— Курс белоруссого рубля упал. Но пока это в основном была реакция на скачок российского рубля ввиду заморозки резервов российского Центробанка и других мер в отношении России. Внутренние причины — масштабный стопор экспорта, прочие описанные проблемы — еще своего слова не сказали, их влияние еще впереди. Произошедшее обесценивание белорусского рубля я бы рассматривал лишь как первичное.

У обменного курса сейчас нет берегов. Экономисты зачастую очерчивают нижнюю и верхнюю границу колебаний, опираясь на разные методологии. Но сегодня пока непонятно, насколько глубоки будут потери в экспорте и на каком уровне удастся стабилизировать торговый баланс.

В ближайшей перспективе из-за общей неопределенности обменный курс может быть любым. Поскольку проседание экспортной выручки будет значительным (хоть и не известно, насколько), курс, вполне вероятно, будет вести себя скачкообразно.

Нацбанк традиционно заявляет, что надеется удержать статус-кво. Но заявления заявлениями, а важно, какие и в каком объеме у него есть инструменты. В отношении курса самый важный инструмент — золотовалютные резервы. Их имеющегося запаса для того, чтобы противостоять шокам такого масштаба, с которым мы сталкиваемся, явно недостаточно. К тому же сомневаюсь, что они станут активно задействовать резервы для поддержания курса.

Читайте также

• От € 5 за «квадрат». Сколько стоит аренда офиса в Грузии, Польше, Латвии и других странах, куда могут релоцировать бизнес белорусские компании

• «Хорошо, если инфляция не достигнет 30%». Что говорят эксперты о воздействии санкций на банковскую систему

• «Занимали у новых людей, чтобы отдавать старые долги». Как фотошкола отчаянно переживала пандемию — и справилась