Экономика Владислав Кулецкий, «Про бизнес» 12 января 2022

«Беларуськалий» начал терять партнеров из-за санкций: что будет дальше и как это в целом скажется на экономике и бизнесе

Норвежская компания Yara, крупнейший мировой производитель удобрений, объявила, что намерена прекратить закупку сырья у «Беларуськалия» с 1 апреля 2022 года. Причина — санкции, которые мешают закупкам. Если дословно: «другие звенья цепочки поставок отказываются от основных услуг, необходимых для обеспечения экспорта калия из Беларуси». Скорее всего, речь о трудностях с транспортировкой. При этом, как утверждает компания, прямого запрета на покупку сырья из Беларуси санкции не предусматривают. Что все-таки происходит сейчас с белорусским экспортом? Как реально действуют санкции? Какие последствия могут быть конкретно от единичного решения Yara? Обо всем этом «Про бизнес» поговорил с доктором экономических наук, экспертом проекта BEROC (Киев) Львом Львовским.

Лев Лльвовский — **Лев Львовский**
Доктор экономических наук, эксперт проекта BEROC (Киев)

«В целом сами санкции в отношении „Беларуськалия“ довольно слабые»

— Я бы не переоценивал конкретно этот кейс в масштабе всех санкций: это лишь одно из многого, что происходит. Сказать что-то конкретно по последствиям от ухода Yara сложно из-за того, что у нас скрыты в статистике частично категории экспорта. Сама Yara заявляет, что она забирает около 10−15% продукции «Беларуськалия», то есть это не смертельная потеря для госкорпорации.

В целом сами санкции в отношении «Беларуськалия» довольно слабые. В том плане, что большая часть продукции предприятия не подпадает под санкции. Есть, конечно, еще отдельные трудности с экспортом, ведь сам процесс транзитных поставок чуть не вызвал падение правительства Литвы из-за разногласий и внутреннего непонимания, как должны применяться санкции.

Кроме того, санкции были приняты со значимым лагом во времени. Думаю, это делали из-за того, что большого желания вводить санкции не было: ожидалось, наверное, что политические конфликты за время отсрочки улягутся и приостанавливать работу с предприятиями не придется. Но тут белорусское правительство допустило ошибку и восприняло отсрочки как неспособность Запада договориться. Мы читали много заявлений о том, что санкции вообще не работают. Но вот уже разные пакеты санкций начинают вступать в силу. Я считаю, что мы увидим еще много такого как в кейсе с Литвой, которая никак не может, но постепенно, видимо, будет закрывать транзит белорусского калия (во время подготовки материала стало известно, что Литва решила расторгнуть договор «Беларуськалия» с «Литовскими железными дорогами», прим. «Про бизнес»), так и с компаниями типа Yara, которые постепенно будут отказываться от сотрудничества.

Временной лаг до начала работы санкций дал возможность белорусским властям подготовиться к потерям. Не думаю, что на самом деле внутри властных кабинетов люди думают про санкции так же, как они говорят об этом в СМИ: что санкций нет, все это не важно и никак нас не заденет. Они прекрасно все понимают и готовятся к этим санкциям, готовятся к каким-то обходным путям, перенаправлению нашего экспорта на другие страны.

То есть не стоит воспринимать санкции как реальную угрозу существованию наших крупных предприятий, которые попали в списки, не надо думать, что у них теперь не будет экспорта. Санкции лишь ухудшают их конкурентоспособность и снижают доходы от экспорта. Тот калий, который продавался Yara, можно со скидкой (от 10% до 30%) продать в других странах. А в этот момент Yara пойдет и купит по более высокой цене какой-нибудь другой калий (российского «Уралкалия», например).

«Предприятия не закроются, но экономическое положение ухудшится»

Так что «Беларуськалий», МАЗ или МТЗ не закроются из-за санкций. Но я ожидаю, что их экономическое положение существенно ухудшится, поскольку им придется значимую часть своей потенциальной прибыли отдавать либо как скидки новым покупателям, либо как плату контрагентам за новые транспортные пути, которые, естественно, будут дороже, чем текущие.

Санкции могут затронуть около 6% ВВП с точки зрения экспорта товаров и около 1% ВВП по экспорту услуг (это прежде всего транспортные услуги).Соответственно, скидки будут применяться в первую очередь к этим 7%. Но есть хорошая новость: поскольку санкции будут вступать в силу постепенно, а не все сразу, экономика и бизнес будут чувствовать последствия постепенно. Кроме того, разные товары будут иметь разные возможности обхода санкций. У многих это может получиться.

Тот же калий нужен всегда. Его в любом случае кто-то купит, просто, скорее всего, дешевле. Другие предприятия, которым не удастся как-то обойти эти санкции, могут пострадать сильнее. Например, МТЗ. Просто он сам по себе не такой конкурентоспособный, как «Беларуськалий». Стоимость производства трактора повысится на 10%, а цена, за которую мы можем его продать, снизится на 10%, — и может оказаться, что делать трактора вообще нерентабельно. С калием так не произойдет, он все равно рентабельный: идешь в шахту — и добываешь.

Из плохих новостей — эффект от санкций все равно будет касаться практически всей экономики. У нас доля государственной экономики около 30−40% по занятости и около 40% по вкладу в ВВП. Это означает, что у всех этих людей, которые работают на подсанкционных госпредприятиях, уменьшатся зарплаты. А дальше — цепная реакция: люди начнут меньше потреблять, ритейл и услуги недополучат прибыль, станут меньше получать и в частных компаниях, потребление снизится еще больше — и так, пока кризис не закончится.

И с этим придется смириться. Потому что полностью избежать санкций удастся только, если изменится политическая ситуация, а пока что никто на уступки не идет: ни Запад, ни Беларусь.

Эффект от санкций будет сродни тяжелому экономическому кризису, но наши компании (государственные и частные) переживали не один такой. Скажем, для малого предприятия гораздо больше проблем создаст новый Налоговый кодекс, чем санкции.

«Хуже всего будет финансовой системе»

Из-за санкций сильно вырастет спрос на государственные деньги со стороны крупных предприятий. А наша финансовая система — это вообще один из самых многострадальных персонажей событий последних двух лет. С одной стороны, у нас все еще продолжается отток вкладов населения, хоть и меньшими темпами: пока ситуация не вернулась на уровень докризисных времен. С другой стороны, появляется точечное давление на банки со стороны государства (например, когда топ-менеджеры частных банков внезапно оказываются недостаточно квалифицированными, чтобы заниматься своей работой, которой они занимались уже 10−20 лет).

И не стоит забывать, что проблемы госпредприятий, скорее всего, тоже коснутся даже частных банков. Вспомним хотя бы историю с БМЗ, когда проблемы госпредприятия решаются в том числе за счет его частных кредиторов. Банки заставляют списывать часть долгов, но и это не самая большая проблема.

Есть еще одна болезненная мера, которую использует государство: предложение банкам и частным предприятиям записывать на свои активы «мусорные» акции убыточных предприятий взамен долгов. Работает это так: условное госпредприятие должно вам $ 100 млн, но вместо денег предлагает выпущенные акции с номинальной стоимостью на ту же сумму (естественно, что реальная стоимость намного ниже). Вы берете, потому что ничего другого все равно уже не надеетесь получить. А все это — огромные риски. Так что финансовой системе страны будет хуже всего в 2022-м. У государства велик соблазн использовать этот вариант для решения проблем с долгами.

Единственное, что радует — сейчас состояние банковской системы значительно лучше, чем было в конце 2020 года. Тогда были высоки риски даже закрытия некоторых банков. Главная проблема заключалась в том, что Нацбанк не поддерживал ликвидность игроков рынка по ставке рефинансирования. Из банков тогда, с одной стороны, уплывали депозиты, а с другой — неоткуда было брать деньги. Эта ситуация сильно улучшилась, когда в 2021 пошла сверхбольшая экспортная выручка. Хотя деньги от Нацбанка до сих пор так просто не получишь: только через аукционы.

Еще больше бизнеса — в нашем Telegram-канале. Подпишись!

Однако есть шанс, что ситуация в белорусской экономике будет развиваться не по самому плохому сценарию. ЗВР вернулись все-таки на неплохой для Беларуси уровень. А дальше все будет зависеть от того, сколько даст в долг Россия. Нам сейчас чем больше, тем лучше. Правительство просит $ 3,5 млрд, но нам для жизни хватит и $ 2 млрд. При такой сумме никаких острых кризисов скорее всего не будет. Если ничего не дадут, то это нас уже может подвести к краю пропасти: по долгам придется расплачиваться золотовалютными резервами, и у Нацбанка будет меньше возможности поддерживать колебания курса белорусского рубля. А это уже очень серьезно. Мы более подвержены кризису из-за обменного курса, чем большинство других стран. Там падает курс национальной валюты — ну и ладно. Импорт становится дороже, экспорт становится дешевле — и все дальше работают. В нашем случае многие большие госпредприятия закредитованы в иностранной валюте. И при сильном падении обменного курса могут начаться банкротства.

Но в базовом сценарии наши эксперты считают, что Россия согласует новый кредит хотя бы на $ 1,5−2 млрд. Санкции будут вступать в силу постепенно, и это приведет не к закрытию предприятий, а к снижению их рентабельности и прибыльности. ВВП снизится, но не катастрофически: по году минус 0,5%−0,6%.