«Учился на сварщика, служил по контракту, а потом стал реставрировать диваны». Непоседливый белорус планирует впечатлить рынок необычной мебелью

Свое дело можно начать в любых условиях. Пример — Денис Юрис, к которому клиенты на зауживание одежды выстраивались в очередь перед общежитием. А когда вход в помещение запретили, парень снимал мерки с клиентов прямо на лавочке. Однако в жизни молодого предпринимателя были разные этапы. Он поработал не только портным: учился на сварщика, был парикмахером, тату-мастером, военным и бариста… Но все-таки со временем Денис понял, что развивать свой бизнес хочет в мебельной сфере. «Диваны — это вся жизнь. На них любят, на них рожают, на них умирают», — считает предприниматель. «Про бизнес» поговорил с Денисом о том, как он пытается перевернуть индустрию мягкой мебели и попасть в списки Forbes.

«Авторский дизайн старого дивана с Куфара за полцены»

— Я занимаюсь реставрацией старых диванов и последующей их продажей. Клиент может обратиться ко мне с любым запросом. Потом мы со своей командой покупаем старый диван на Куфаре и реставрируем его. Цена на такой диван получается примерно в 2 раза ниже, чем на новый. При этом он ничем от него не будет отличаться и фактически будет с авторским дизайном — таким, какой захочет новый владелец. В дальнейшем я планирую выставлять отреставрированные диваны в своем шоуруме, а также сам производить мебель. Хочу, чтобы эта компания выросла в корпорацию и мы расширили спектр услуг до обустройства всех частных домов и квартир под ключ.

Ориентировочно для развития мне нужно привлечь около $ 10 тысяч. При этом я ищу человека, который не просто даст мне деньги, но будет делиться опытом и так или иначе участвовать в развитии бизнеса. Я понял, что здесь очень важен опыт и экспертиза.

Наша целевая аудитория — это средний класс. Также мы сотрудничаем с агентствами недвижимости, которым нужно перед сдачей жилья поменять мебель. Многие люди не хотят покупать в съемную квартиру новый диван и платить за него большую сумму — мы закрываем их потребность в обновленной мебели. Делаем диваны за 7−10 дней и предоставляем гарантию на них 18 месяцев.

Помимо этого, к нам обращаются владельцы бизнеса, которым нужна мебель в их помещения. Например, недавно мы подготавливали диван для салона красоты.

«Невнимательно прочитал договор и заплатил за аренду почти в 5 раз больше, чем планировал»

Наше рабочее помещение занимает 250 квадратов. Переехали недавно и еще обустраиваем здесь все. В планах сделать из одной комнаты шоурум, в двух других поставить дополнительное оборудование, чтобы увеличить наши производственные мощности и начать самим создавать мебель. В дальнейшем я смогу сделать такую мебель, которой у нас еще нет.

До этого мы снимали другое помещение, тоже государственное, но там у нас возникли проблемы из-за того собственной невнимательности: мы не изучили подробно договор. Цена аренды была 250 рублей, в первый месяц мы столько и заплатили. А вот во второй месяц нам пришлось заплатить, помимо аренды, еще 850 рублей за «коммуналку» поэтому мы решили оттуда переехать.

Когда переехали в новое здание, здесь не было даже света, но мы сделали ремонт и красиво все оформили. Ко всему подходили творчески, поэтому здесь такие рисунки на полу и стенах.

Для меня всегда было очень важно место, в котором я работаю. Даже, когда начинал работать в гараже, старался обустроить там все уютно и красиво. Мы с моим товарищем настолько хорошо постарались, что мужчина, у которого мы арендовали гараж, был просто в шоке.

При реставрации диванов мы используем качественные материалы, при этом не зарабатываем на стоимости материалов, т.е. фактически наш клиент получает этот материал по себестоимости.В среднем ткань, которую мы используем, стоит 8 долларов. Чтобы было более понятно, материалы в ценовой категории до 3 долларов — считаются дешевыми, 15 долларов — премиум. То есть мы работаем, как правило, в средней ценовой категории, при этом изделия получаются качественными.

«Всю жизнь мечтал уехать из деревни и жить в Минске»

Я жил в небольшой деревне Тались в Столбцовском районе и в 16 лет переехал в Минск учится на сварщика. Потом служил 3 года по контракту, а со швейной работой столкнулся, когда учился в колледже.

Начинал я с того, что заужал вещи, тогда это было очень популярно. Сначала я делал это на заказ, потом начал покупать вещи в секонд-хэндах, заужать их и перепродавать. Чтобы купить первую швейную машинку, я подключил на себя несколько сим-карт в переходе (раньше за это платили) и таким образом собрал около 30 рублей, после чего купил на куфаре поддержанную. Теперь она всегда переезжает со мной — это своего рода талисман.

Я приезжал в Минск, когда учился в школе, смотрел на девятиэтажные дома — и мне казалось, что это небоскребы. Мечтал просто приехать сюда и остаться жить, иметь возможность ходить в Макдональдс. И вот, как только заканчиваю девятый класс, — перезжаю в столицу.

Когда поступил в колледж и купил себе швейную машинку, на пике была «фанатская» мода — зауженные вещи, casual, а одежда с зауженным силуэтом нигде при этом не продавалась. Тогда моим главным конкурентом была бабушка на станции метро Спортивная: она зауживала штаны за 7 рублей, а в отелье такая услуга стоила 13 рублей. Я сказал, что за свою работу буду брать 4 рубля, сам буду приезжать к клиентам домой, забирать штаны, подшивать у себя в общежитии и самостоятельно доставлять. Так у меня начались первые массовые заказы.

Я работал чуть ли не в минус, размещал свое «портфолио» в группах во Вконтакте и нарабатывал популярность. Это дало свои плоды. Возле моего общежития начала собираться очередь из клиентов. Мне 16 лет, я перестаю ходить на учебу и активно шью, самому уже никуда ездить не приходится. У меня начал расти чек, а услуги бабушки на Спортивной растеряли свою популярность.

«Первый крупный заказ — от курсантов Академии МВД»

Мой первый крупный заказ был от курсантов Академии МВД. Ко мне пришел парень, принес 40 пар брюк с лампасами и сказал: «Если подошьешь хорошо (мы плюс-минус одинаковые ростом), то завтра к тебе придет вся Академия». Я беру эти 40 пар и неделю с утра и до ночи над ними работаю. Я заработал 600 рублей. Это были первые большие деньги для меня (смеется, — прим. авт.). Теперь мне не нужно было брать деньги у родителей, и я смог сам себя полностью обеспечивать.

Однажды на вахте общежития перестали пропускать ко мне людей, но клиентов меньше не стало. Я выходил на улицу, снимал с людей мерки на лавочке, за 20 минут делал заказ — и так продолжал зарабатывать.

Потом ушел в армию, а когда вернулся, мода на зауженные вещи прошла — мои услуги стали невостребованными. Но пока служил в армии, научился стричь. Так начался мой парикмахерский бизнес на дому, но вскоре понял, что это не мое и переключился на татуировки. Тренировался сначала на себе, потом — на своей жене. Когда немного научился, ко мне начали идти клиенты. Но я постоянно думал о том, чтом шить мне нравилось намного больше. Чуть позже я начал заниматься перетяжкой автомобилей.

А вообще за свою жизнь я перепробовал себя в разных сферах, начиная от стрижки и татуировок, заканчивая бариста в кафе. Но мне всегда хотелось делать что-то свое, и казалось, что только так можно заработать много денег. Я и отчаивался, и бросал дела, но спустя время все равно искал новые возможности и чаще ловил себя на мысли, что шить — это реально мое.

«История с диванами началась как раз с автомобилей»

Мне в голову пришла идея, что можно перетягивать салоны авто и я начал искать среди знакомых тех, кто бы тоже хотел заниматься этим делом. В итоге я нашел человека, с которым мы скинулись на оборудование (что-то около двух тысяч рублей), сняли гараж, и начали работать. А потом мы решили попробовать перетягивать и мягкую мебель. После работы в гараже стало понятно, что нужно расти дальше.

Есть гаражники, которые навсегда остануться гаражниками, а есть люди, которые смогут выйти на большой рынок.

Первые продажи диванов начались с друзей. Ко мне пришел знакомый и спросил, могу ли я сделать ему диван. Я сказал, что могу попробовать, хотя вообще ни разу не перетягивал диваны. Если бы другу не понравилось, выставили бы на продажу в интернете.

Над заказом мы работали долго — около двух недель. Сделали диван — мне понравилось и другу-клиенту тоже. Конечно, я сейчас смотрю на фотографии этого дивана и понимаю, что мы сделали ерунду. Потом на Куфаре мне написала швея, сказала: «Сразу видно, что диван перетянут». Она объяснила, что было неправильно. Так я познакомился с первой нашей сотрудницей. Сейчас у нас в штате четыре швеи.

Работая с диванами, я обнаружил интересную особенность: если выставляешь для дивана низкую цену, люди ищут подвох, если повышаешь цену, тогда пытаются торговаться. Оптимальная цена, на мой взгляд, 1000 рублей.

Позже с другом, с которым начинали работать, мы разошлись. Мой товарищ сказал, что выгорает и начинает ездить сюда, как на работу, а он хотел строить бизнес. Я сказал: «Чтобы что-то построить, надо хорошо поработать». Так мы разошлись. Я остался с тремя диванами и арендой в тысячу рублей. А тогда еще как раз начался сезон, когда диваны совсем не продаются.

Я раньше не знал, что диваны — тоже сезонный товар, и тем более не мог предположить, что зимой они продаются лучше. Мне казалось, что летом люди вывозят из квартир мебель на дачи, а в квартиры покупают новую мебель. В реальности почему-то люди уезжают с дачи и только потом перевозят туда мебель: ближе к концу лета и осенью.

Ситуация в тот момент была для меня критической. Я понимаю, что аренду не потяну, и другой работы у меня нет. Помимо этого, у меня маленький ребенок, супруга в декрете, съемная квартира и три отреставрированных дивана. Так, я устроился в кофейню, в которой уже работал. Когда-то управляющий мне сказал, что если ничего не получится с диванами, вернешься обратно. Тогда я посмеялся, ушел, но все-таки вернулся.

Пока работал в кофейне, понял, что мне важно было не только зарабывать деньги, реставрируя диваны, но и заниматься собственным производством. Я наконец ясно увидел то, чем хочу заниматься.

Тогда я начал анализировать рынок мебели и понял, что кухни, например, за последние 10−20 лет претерпели колоссальные изменения. То же самое и с корпусной мебелью: она выросла в качестве и стала более инновационной, а диваны — какими были в Советском Союзе, такими и остались.

«Я хочу в дальнейшем запустить производство совершенно нового продукта в мире диванов»

У меня уже есть наброски и люди, которые могут сделать инновационную мебель. Производство таких диванов я видел только в Германии: ни у нас, ни в России ничего подобного не делают.

Возможно, крупные производители боятся запустить их в производство, потому что там процесс согласования, наладки оборудования и производства занимает очень много времени, а не факт, что люди у нас будут готовы к такому продукту. Я же, из-за того, что у нас небольшие объемы, очень мобилен и могу сделать несколько диванов на реализацию, посмотреть есть ли на них спрос.

Я не уверен, что люди у нас готовы к такой мебели, но попробовать стоит, потому что 100% эти диваны будут покупать если не сейчас, то через несколько лет.

Самое страшное — это сделать продукт, к которому рынок еще не готов, и упустить момент, когда через несколько лет его выпустит кто-то другой.

Были люди, которые меняли индустрию. Например, Никита Ефремов зашел на рынок кроссовок и смог его изменить. Я могу сделать то же самое с рынком мягкой мебели.

У меня уже были идеи и попытки запустить что-то подобное. Было бы круто произвести лимитированную коллекцию и продать ее через медийных белорусов. Уже сейчас у меня есть договоренности с двумя очень популярными белорусскими блогерами. Им моя идея очень понравилась.

Я делился своими мыслями с управляющим кофейни, мне казалось, что он понимает в бизнесе намного больше меня, и он посоветовал мне найти инвестора.

«Бизнес-чаты в телеграме на самом деле работают»

Я начал искать инвесторов в бизнес-чатах в Телеграме, описывал свою идею, бизнес-план и т.д. На мои сообщения откликнулись 4 человека, 3 из которых предложили договор займа, а четвертый согласился рассмотреть именно инвестирование.

Мы с ним встретились, договорились об условиях и начали работать. Сразу обговорили, что деньги я не буду получать на руки, а он будет вкладывать их по мере необходимости. На открытие нынешнего предприятия мне нужно было 10 тысяч рублей.

Тогда появилась и первая проблема для меня — перестала сходиться экономика. Раньше я покупал ткань у «перекупов», а потом пришлось покупать официально через ООО, что увеличило себестоимость.

Так получилось, что первоначальная сумма в 10 тысяч рублей выросла до 12,5 тысяч. Инвестор захотел выйти из бизнеса, и сейчас за свою долю он хочет столько же, только в долларах.

«Мои соседи по производству пытались меня запугать, угрожали, что закроют»

Профессиональную швею найти не так просто. Я решил их искать у своих соседей по аренде. Здание большое, и там работает несколько предпринимателей, которые шьют одежду.

Захожу в первый цех, говорю, что открываюсь рядом и спрашиваю, кто хочет работать у меня. На меня смотрят, как на дурака, и просят уйти. Захожу в следующий цех, такая же история. На четвертый раз меня уже выталкивали силой. На следующий день мне позвонили и попросили подойти в свое помещение. Там меня встретили владельцы этих швейных предприятий, и в очень грубой форме объяснили, что я поступаю неправильно, переманивая их швей. Даже угрожали мне. Но все закончилось хорошо.

Это не единственный мой факап, было много курьезных случаев и даже сложных ситуаций. Но все это полезный опыт.

Оборотка за прошлый месяц у меня была 8,7 тысячи рублей — 7 диванов. Но этого мало даже для моего производства. Маржинальность у моих диванов около 50%.

Есть люди, которые продают 17 диванов в день, причем стоимость диванов там в разы выше. Например в Минске есть магазин мебели премиум-класса, который недавно продал диван за 11 тысяч, и люди готовы столько платить. Мне пока не хватает медийной представленности, сейчас все продажи идут только через Куфар без какой-либо рекламы. Люди, которые давно занимаются мебелью, говорят, что все продажи у них идут через Instagram. Другие каналы не работают, а представленность в торговых центрах — это, скорее, имиджевая составляющая.