Мнение «Про бизнес» 23 марта 2020

Все меняется, только белорусская «дебиторка» растет с 2007. Почему наш бизнес не удивить коронавирусом

По данным Национального статистического комитета Беларуси, просроченная дебиторская задолженность стабильно растет с 2007 года. В чем причины такого положения дел, как повлияет на экономику предприятий пандемия коронавируса COVID-19, если уже сейчас ситуацию по проблемной дебиторке можно разделить на «до вируса» и «с вирусом и без нефти» — мнением поделился учредитель и руководитель компании «Белреализация» Михаил Андреев.

— В 2020 году остановки роста и уж тем более снижения просроченной дебиторской задолженности не будет. Экономика не стала работать эффективнее, несмотря на все усилия правительства и Национального банка Республики Беларусь, направленные на снижение уровня директивного кредитования, снижение ставки рефинансирования, стабилизацию и предсказуемость валютных курсов и прочие меры.

Михаил Андреев. Фото предоставлено автором

Один из ярких примеров сегодняшнего состояния экономики — это положение в Витебской области с объемом безнадежной задолженности в 3 млрд рублей (около $ 1,2 млн). Я думаю, все отчетливо понимают, что средства в большинстве случаев не вернуть, в то время как эти проблемные предприятия уже нуждаются в новом финансировании. Получается замкнутый круг.

Ежегодное спасение государственных сельхозпредприятий, на мой взгляд, превращается в комедию. Будто их постоянно терзают ураганы, пожары, эпидемии и прочий форс-мажор. А ведь просто система не работает.

Почему, например, сейчас в сложной ситуации мы не спасаем фермеров? Может быть, это и есть выход из замкнутого круга? Потому что для меня, например, очевидно: государственные предприятия могут эффективно работать и приносить прибыль только в условиях монополии. Они просто не выдерживают конкуренции с частным бизнесом — ни отечественным, ни международным.

К сожалению, я наблюдаю такую ситуацию сейчас не только в сельском хозяйстве. Возврат огромных средств, потраченных государством на модернизацию, казалось бы, перспективных проектов, ежегодно переносится на следующий год.

Возможно, выход в том, чтобы частный бизнес брал на себя больше рисков — строил предприятия по деревообработке, бумажные, цементные заводы…

А до тех пор жизнедеятельность безнадежных предприятий будет обеспечиваться за счет здоровых бизнесов и наших налогов. Но только не стоит забывать, что в большинстве случаев это не спасение, а временная поддержка, которая вовсе не означает, что не нужно искать какие-то более эффективные решения.

«До» и «после» вируса

Просроченная дебиторская задолженность — никакая не новость. Она была с тех пор, как появились первые деньги. Вопрос в том, как этим правильно управлять. Иногда мне вообще непонятно, как это все до сих пор работает у нас, вопреки и назло всем законам макро- и микроэкономики.

Как я уже говорил, я вижу причины роста просроченной дебиторской задолженности в:

Неэффективном госсекторе
Излишней зависимости от одного потребителя наших товаров и услуг (России)
Излишней зависимости от одного поставщика энергоносителей (Россия)
Неэффективном использовании заработанных средств, то есть их распределении по устойчиво убыточным предприятиям либо на плохо продуманную модернизацию, казалось бы, перспективных отраслей.

И совсем недавно к этим причинам присоединилась пандемия коронавируса. Все оказалось настолько серьезно, что теперь ситуацию по простроченной дебиторке уже можно делить на «до вируса» и «с вирусом и без нефти». Давайте остановимся на этом подробнее.

1. «До вируса» ситуация и состав отраслей с наибольшей проблемной дебиторской задолженностью были стабильны. По моим наблюдениям, учитывая, что сельхозпредприятия имеют особый статус (я имею в виду большое количество льгот), особые трудности «до вируса» испытывали промышленные предприятия, государственный строительный сектор, деревообработка. В таких сомнительных условиях стабильности я бы выделил две группы так называемого осознанного риска в отношении проблемой дебиторки:

Тяжелая, легкая, пищевая промышленность, энергетика, машиностроение, сельское хозяйство. В этой группе бОльшую часть просроченной задолженности формируют предприятия госсектора. Большинство из них вынуждено отгружать продукцию исходя из указаний вышестоящих руководителей, не учитывая экономическую целесообразность. Так построена модель. Давно.
Частные предприятия, работающие с проблемным госсектором. При этом крупные государственные предприятия аккумулируют вокруг себя целый клубок просроченных обязательств (речь о задолженности около 8 млрд бел. рублей (более $ 3,2 млрд)). И эта ситуация уже не удивляет.

2. Группа проблемных предприятий «с вирусом и без нефти» только начинает формироваться. Прежде всего с трудностями столкнутся перевозчики всех мастей, туристическая отрасль, краткосрочная аренда жилых помещений, рестораны, отели, организаторы массовых мероприятий и прочие предприятия, чья деятельность связана с туризмом, передвижениями и развлечениями.

В скором времени проблемные задолженности начнут наращивать:

Розничная торговля непродуктовыми товарами
Производители, зависящие от поставок извне
Экспортеры
А за ними — начнут тонуть все те, кто финансирует эту деятельность: банки и лизинговые компании.

Длительность этого трудного периода, надеюсь, не превысит 4−6 месяцев. Но последствия будут сказываться более длительный срок.

Судя по реакции правительств Евросоюза и действиям США, которые выделяют огромные средства на поддержку бизнеса, западная экономика готовится к экономическому коллапсу.

Рынки в панике, бизнес в панике, люди в панике. Это плохо. В таких условиях большинство думает не о развитии, а о выживании.

Но, к счастью, — не все.

Всегда находятся более дальновидные люди, которые смотрят не на 2 месяца вперед, а как минимум на 2−3 года. Они скоро начнут скупать подешевевшие акции на биржах, накапливать дешевую нефть, скупать недвижимость и т.д. То есть деньги не испаряются — просто одни их теряют, другие находят.

Я искренне надеюсь, что в этом году рынки уже начнут восстанавливаться. Найдут вакцину от вируса, нефть снова, в очередной раз, подорожает.

Нет прибыли — нет предприятия

Ситуация для каждого бизнеса может складываться очень по-разному. И я могу рассуждать только на примере своей компании, что весьма красноречиво характеризует ситуацию. Учитывая, что мы занимаемся продажей и обслуживанием проблемных активов предприятий в стадии ликвидации и банкротства, работы станет больше. Но это нормальный экономический процесс.

В лесу не все деревья выживают — больное дерево падает, оставляя больше света для здоровых. В экономике то же самое. И не важно, кто посадил эти деревья: государство или частный бизнес — правила и условия должны быть едины для всех предприятий, работа которых направлена на извлечение прибыли. Нет прибыли — нет предприятия. Неэффективные, стабильно убыточные предприятия должны уходить с рынка, уступая место более рентабельным. Так работает рыночная экономика, в направлении которой мы медленно, но уверенно движемся.

Делать сейчас какие-то более предметные прогнозы — занятие неблагодарное. Кто, например, прогнозировал пару месяцев назад коронавирус или цену на нефть по $ 25 за баррель? Никто.

Я придерживаюсь мнения, что риск глобальной рецессии, конечно, существует, об этом не зря так много пишут.
Но, по-моему, наши бизнесмены видели уже все — нет смысла перечислять все кризисы и проблемы за последние 20−25 лет. Не знаю, чем уже можно удивить. Вирусы были, низкие цены на нефть были, кредиты дорогие были. Не надо паниковать. Частный бизнес выживет. Кто с большими потерями, кто с малыми.

Постарайтесь сейчас оценивать риски более внимательно, особенно при работе с государственным сектором. А если задолженность уже просрочена, нанимайте юристов, обращайтесь в суд. Все — как и раньше.

Я уверен, что со временем все наладится, а пока могу посоветовать:

Стараться работать в темпе быстроменяющегося мира
Принимать важные решения в бизнесе за минуты
Не паниковать
Меньше верить новостям из СМИ
Думать самостоятельно
Беречь близких, остерегаться массовых мероприятий и скоплений людей и выполнять рекомендации врачей по личной гигиене.