Юрий Мельничек: Мы хотим, чтобы «мозг муравья» появился в телефоне

Белорусский ИТ-предприниматель, основатель сервиса MAPS.ME Юрий Мельничек возвращается в Минск и запускает стартап, основная идея которого – применение искусственного интеллекта на мобильных телефонах. В интервью «Про бизнес.» Юрий рассказал, почему его увлекло это направление, как он, оглядываясь назад, оценивает сегодня сделку по продаже MAPS.ME российской компании Mail.Ru, и поразмышлял о будущем.

Юрий, что за новый проект вы запускаете?

Меня очень захватывает сейчас то, какая научная революция происходит в искусственном интеллекте. Несколько лет назад в этой сфере произошел скачок, компьютеры сейчас учатся понимать человеческую речь, понимать текст, узнавать объект на картинках и видео. И мне очень хочется этим заниматься.

Я считаю, пока преждевременно подробно рассказывать о моем новом проекте. Если говорить в общем, речь идет о применении искусственного интеллекта на мобильных телефонах.

Окей, предположим, загружу я ваш новый продукт на мобильный телефон и что я от этого получу? Чем он будет полезен?

Идея примерно следующая. Сейчас очень бурно развивается направление ИИ, которое называется глубокое обучение или нейронные сети. Это когда устройство действует по похожему принципу, что и наш мозг.

Оно хорошо решает задачи визуального распознавания образов, звуков, решает творческие или не очень творческие задачи, связанные с восприятием.

Уже сегодня в ряде задач искусственный интеллект в четко формализованных задачах иногда обходит человеческий.

К примеру, в задачах по распознаванию рукописных цифр. Это одна из классических задач, в которой нейронные сети обошли по результатам среднего человека.

Примером продукта на основе искусственного интеллекта может быть видеорегистратор, который определяет дорожные знаки и может сказать, какое сейчас ограничение скорости на дороге. Сразу скажу, что создание этого продукта не входит в наши планы.

Наша ближайшая цель – чтобы искусственный интеллект заработал в телефоне. Потом можно применить эту технологию для обработки изображений, видео и звука, для предоставления людям актуальной информации.

По какому принципу вы подбираете сотрудников в свой новый проект?

Сейчас собирается техническая команда. Это в основном люди с опытом работы в нейронных сетях либо программисты очень высокого уровня. Есть один разработчик мобильных приложений. Пока у нас нет планов нанимать много людей.

Нас интересуют в основном люди с опытом работы в некоторых специфических областях – в нейронных сетях и в программировании под графические адаптеры. Это очень узкоспециализированные области для программистов, очень нишевые квалификации.

Приглашаете ли вы в свой новый проект кого-то из команды MAPS.ME?

Я не хочу переманивать людей из MAPS.ME в свой новый проект. Это и этически нехорошо, и MAPS.ME навредит. К тому же и специфика тут другая.

Когда вы начинали MAPS.ME, насколько были уверены в его успехе? Как определили, что это нужный продукт?

В то время появился OpenStreetMap, аналог «Википедии» для рисования карт. Обычные географические данные очень дорогие, и стало понятно, что за открытыми данными будущее, что новые компании, которые будут делать дорогие карты, появляться уже не будут.

Я сам люблю путешествовать, один из сооснователей MAPS.ME Алекс Золотарев – тоже много путешествует. Мы хорошо знали, что в пути можно столкнуться с чем угодно.

Где-то может не быть Интернета, где-то будет очень дорогой роуминг – и как раз в тот момент, когда очень нужна карта. Мы были уверены, что такой продукт нужен. Но мы до этого никогда не делали таких продуктов.

Вы вложили достаточно много своих денег в продукт. Я читала, что вам пришлось даже одалживать. Была ли внутренняя уверенность, что эти вложения вернутся?

Журналисты любят рисовать картину, как стартапер вкладывает деньги, рискует для того, чтобы потом много с этого получить.

Но ведь есть и другой момент: люди тратят большие деньги на вещи, которые для них важны. Кто-то увлекается машинами и вкладывает все деньги в дорогой автомобиль. Для кого-то важно иметь свой дом, и люди вкладываются в это на пределе своих возможностей.

Для меня MAPS.ME не было в чистом виде финансовой инвестицией. Скорее это было финансирование деятельности, которая мне интересна. При этом было понятно, что проект, возможно, вырастет в очень большую вещь.Полезным наш продукт стал сразу. Когда мы выложили первую версию в App Store, мы получили огромное количество отзывов. Продукт был еще такой корявый, неудобный, и нам стали на эти неудобства жаловаться.

Одновременно пришло огромное количество положительных отзывов, потому что продукт стал решать для людей конкретную задачу. Это был еще не успех, но мы поняли, что на верном пути. Что делаем то, что людям важно и полезно.

Как вы пришли к тому, чтобы делать свой проект? Насколько я знаю, это произошло во время вашей работы в Google, на корпоративном тренинге по личностному росту. Было ли это секундным озарением?

Это не было секундное озарение. Я просто понял, что в жизни важно делать то, что хочется. В какой-то момент мне хотелось и в Google работать. И я не скажу, что там было плохо. В Google много всякой работы, есть интересные задачи, есть неинтересные. Я для себя понял, что это не мое. Хотя, например, первый проект у меня был вообще потрясающий. Я делал flight-симулятор в Google Earth. Идея была в том, что используя крутые данные Google Earth (рельеф, спутниковые снимки), сделать авиасимулятор, в котором мир выглядит как настоящий.

Пилот мог бы, например, использовать этот симулятор, чтобы познакомиться с каким-то аэропортом в виртуальной реальности, прежде чем приземляться там первый раз. Да и потом работал над очень интересными проектами.

Но на тренинге я понял, что постоянно  на потом откладывал желание делать свой проект. И чем дольше я откладывал, тем больше меня это подтачивало. Знаете, как с желаниями бывает? Оно где-то есть, но не осознается. Или осознается, но не принимается всерьез. Либо даже принимается всерьез, но не хватает решимости. И вот, наконец, сложилось так, что я его осознал, принял решение и начал действовать. Меня тот тренинг в этом направлении подвинул.

Google – такая компания, что если там крутишь какую-то маленькую-маленькую штучку и делаешь незначительные улучшения, это потом умножается на миллиарды пользователей. Маленькая польза, которую ты принес, умноженная на миллиарды, дает или очень большой эффект, или большие деньги. Поэтому Google нанимает инженеров, чтобы по чуть-чуть где-то улучшать.

А когда делаешь свой проект, ты чувствуешь себя целиком ответственным за него. И это мотивирует по-другому. Чувствуешь, что сделал какую-то вещь сам.

Но есть и другая сторона ответственности за собственный проект. Бывало ли у вас чувство, что эта ответственность давит? Не возникало желания все бросить и уйти на стабильные наемные хлеба?

Ответственность давит, конечно. Но мысли все бросить и пойти работать по найму от этого не появляются. Скорее мысли такие: блин, ничего не получается, как же так? Такое часто бывало.

И что вы делали, когда возникали такие мысли?

Мне повезло, что у меня есть сооснователи, которые меня поддерживали. В первую очередь, Александр Золотарев и Виктор Говако. Обычно к нам такие мысли приходили не одновременно в резонанс, а по очереди. И поддержка компаньонов помогала. А если мы все вместе оказывались в кризисе – вместе искали, в чем проблемы, и как их решать. Как-то так.

Из известных компаний вы помимо Google работали в Ebay...

В какой-то момент в MAPS.ME закончились деньги, и мне пришлось уволить самого дорогого сотрудника – себя. Я ушел на полтора года в Ebay, чтобы немножко заработать денег.

А как работал проект без вас?

Ну, я по вечерам участвовал. Алекс Золотарев стал руководителем проекта на то время. И вытянул компанию, траектория роста была по пользователям, и работа не останавливалась. Алекс, вообще, большой молодец!

А что это за ощущение, когда есть свой важный проект и работа ради денег в другом месте?

Это расщепляет сознание.

Когда вам пришла идея продать MAPS.ME? Почему было принято такое решение?

Ситуация была следующая. Мы видели, что нужно менять бизнес-модель. Когда приложение платное, много людей не могут себе его установить. Приложение нужно делать бесплатным. И зарабатывать на том, чтобы, когда человек ищет что-то на карте, приводить его к конкретным объектам – отелям, например, ресторанам. И это то направление, в котором мы хотели развивать продукт.  

Мы подходили к инвестициям или продаже бизнеса очень осторожно, даже настороженно. Когда мы разговаривали с инвесторами, было мало таких, кто старается планировать очень далеко вперед. А развитие карт – это длинная история. Поэтому для нас очень важным было то, что руководители Mail.Ru видят развитие продукта в том же ключе, как и мы, смотрят на проект не как на сиюминутное извлечение прибыли, а хотят построить большую историю из этого.

Благодаря продаже бизнеса Mail.Ru мы фактически проект перевели на качественно новый уровень. Количество активных пользователей выросло в десять раз, мы выложили код в Open Soruce и сделали редактор OpenStreetMap прямо в MAPS.ME. Для меня это совсем другой масштаб. Без инвестиций, без внешних денег, достигнуть его было бы очень сложно.

Сейчас, оглядываясь назад, я понимаю: то, что произошло – очень здорово. И MAPS.ME стал для людей намного полезнее, и мы на этом заработали, и Mail.Ru доволен сделкой.Люди могут редактировать карту и своими изменениями улучшать даже не наш продукт, а данные, которые не нам принадлежат. Это открытые данные, ими могут все кто угодно пользоваться, даже конкуренты наши. Фактически, это такая глобальная инициатива, чтобы сделать единую карту всей нашей планеты. Даже ООН активно использует эти данные в своих спасательных операциях, когда какие-то бедствия происходят.

ООН? Я думала, у них собственные засекреченные данные. Разве они пользуются данными открытого типа?

Да. Потому что это самые актуальные данные. Они быстрее всего обновляются. Поддерживать их в таком состоянии на коммерческих условиях обошлось бы в безумные деньги, я видел оценки в полмиллиарда-миллиард долларов ежегодно.

А редакторы OpenStreetMap делают это бесплатно. Когда мы открыли возможность внесения исправлений, количество людей, которое редактирует OpenStreetMap, стало рекордным.

А вы, кстати, редактировали сами?

Конечно, особенно когда эта функция появилась в MAPS.ME – редактировать стало намного проще.

Похоже, это тренд последнего времени, когда люди в OpenStreetMap, в Википедии сами вносят изменения в какой-то продукт. Причем делают это бесплатно. Как вы считаете, как этот краудсорсинг дальше может развиваться?

Мне кажется, с ростом производительности труда нужно все меньше думать о том, чтобы заработать себе на кусок хлеба. У людей появляется больше возможностей для альтруистического поведения. Можно делать что-то на благо других людей. Я думаю, что это создает более счастливое общество. Те, кто пишет в Википедию, отправляют данные в OpenStreetMap, реально помогают другим.

Это, думаю, будет все больше становиться трендом.

Сумма сделки по продаже MAPS.ME не разглашалась. В любом случае, продав свой проект Mail.Ru, вы, я думаю, проснулись богатым. Какие от этого ощущения?

Ну, как – приятные.

Подарок себе сделали?

Я вложил деньги в скалодром, который в Малиновке. Бываю там не так часто, как хотелось бы. Но приятно, что он до 23.00 работает. Обычно я туда вечером часам к десяти приезжаю. Я не профессионально этим занимаюсь. Просто для себя, мне очень нравится.

Концепция скалодрома – в основном боулдеринг, там небольшая высота, она ограничена четырьмя с половиной метрами. Участки выстроены как головоломка, частью которой является собственное тело. Трассы делаются таким образом, что для того, чтобы их пролезть, одной физической силы недостаточно, надо проанализировать маршрут, где надо как-то вывернуться, где придумать, какое движение сделать.

Думаю, что это подарок и самому себе, и минчанам.

Здорово. Юрий, в завершении хотелось бы узнать, когда вы уже подробно сможете рассказать о проекте, который запустили сейчас в Минске?

Сейчас мы хотим, чтобы технология, которую мы делаем, сработала вообще. Это пока очень большой вопрос.

Сегодня есть возможность симулировать мозг, наверное, не крысы, но хотя бы муравья. И мы хотим, чтобы мозг муравья заработал на телефоне. Когда это произойдет, мы научим этого «муравья» делать много разных вещей. Но пока не концентрируемся на том, какую первую вещь он сделает.

А еще через пару поколений, это уже будет не мозг муравья, а мозг крысы. И это будет совсем другой разговор.

Нужны ли для того, чтобы заниматься этими нейронными сетями, знания о том, как работает человеческий мозг?

Скажем так. Есть наука, а мы больше инженерная компания. Мы про то, чтобы взять передовые исследования и сделать их реальностью уже сейчас. Но, когда читаешь какие-то научные статьи, там иногда бывают ссылки на то, как работает настоящий мозг, и проводятся параллели. Мне нравится вот какое сравнение: самолеты не по такому же принципу летают, что и птицы, но какие-то параллели есть. Когда аэродинамика разрабатывалась, на птиц, конечно, смотрели. Примерно то же самое сейчас происходит в искусственном интеллекте. Делается не абсолютная копия, но какие-то параллели есть.

С одной стороны, классно, что появляются новые технические возможности. Но с другой – это иногда и пугает. Есть такой мультфильм, «Валли», где земляне настолько все автоматизировали, что забыли, как двигаться и думать самостоятельно. За них все делают машины, а люди только через трубочку питательную жидкость получают. Нет ли у нас риска реализовать такой же сценарий при нынешнем быстром развитии технологий?

Мне кажется, что люди в сочетании с компьютерами становятся умнее, чем просто люди или чем просто компьютеры. Уже сейчас мы можем подключиться к глобальным базам человеческой информации, задать там нужный вопрос. То, что сейчас в искусственном интеллекте происходит, скорее про то, как вот эту коммуникацию сделать более простой. Если посмотреть тот же «Валли» – почему люди боятся искусственного разума? Потому что очень сильно наделяют его человеческими чертами.

А у искусственного интеллекта, насколько я знаю, сейчас нет таких вещей, как мотивация, побуждение куда-то бежать, чего-то добиваться. Искусственный интеллект – это все еще просто вещь, которая решает какие-то задачи. А какие это задачи – устанавливает человек.

Скорее я вижу опасность в том, что будет появляться автоматическое оружие, которое сможет указывать цель. Но все равно будут люди, которые будут запускать это оружие.

На ваш взгляд, в какую сторону искусственный интеллект может изменить жизнь людей?

У Лукьяненко читал роман про существ, которые мгновенно могут общаться друг с другом. Они подключены к центральному, не то чтобы мозгу, скорее к центральному источнику обмена информацией. И они свою планету в какой-то момент вернули в такое состояние идеалистическое: посадили леса, сделали из планеты один огромный сад. Мне кажется, что мы, как цивилизация, развиваемся в этом направлении.

Читайте также:

Про MSQRD, MAPS.ME, Mail.Ru, предпринимательство и смысл жизни. Самое большое интервью Юрия Гурского

Хотите мгновенно получать уведомления о новых материалах и событиях «Про бизнес.»? Подписывайтесь на наш канал в Telegram!