«Мы планируем выходить со своим контентом в Китай» — большое интервью с основателями Tigermilk

О том, как создавать новые медиа с многомиллионной аудиторией, выращивать специалистов новых профессий, как общаться с трудными клиентами и строить мобильную команду, а также о своих ближайших планах в интервью порталу «Про бизнес.» рассказали сооснователи одного из крупнейших в русскоязычном пространстве медиа-проектов Tigermilk Тимофей Мельников и Герман Полещук.

Пять лет назад Тимофей и его друг Герман начали публиковать кулинарные рецепты во ВКонтакте. Cейчас их компания является одним из крупнейших медиа нового поколения в русскоязычном пространстве.

Среди проектов: «Bon Appétit» — наиболее узнаваемый кулинарный журнал в рунете; расширяющий кругозор «Умный журнал»; вдохновляюще-развлекательный ресурс для творческих людей «Шедевры рекламы», ресурс «Интеллектуальный юмор» и еще более 10 интересных тематических медиапроектов в социальных сетях.

Вас называют новыми медиа. Что это значит?

Герман: Мы, наверное, были первыми, кто запустил медийный проект без собственного сайта — только на площадках социальных сетей.

Людям удобно потреблять контент там, где они проводят большую часть времени. И это, наверное, стало нашим основным конкурентным преимуществом: мы не перетягиваем никуда людей, а оставляем их там, где им комфортно. Мы никогда не вкладывали больших денег в продвижение. Росли только за счет того, что люди сами делились этим контентом и сами к нам приходили.

Долгое время нас никто не воспринимал всерьез, думали, это просто группка Вконтакте — и все. Мы начали подключать другие социальные сети — Одноклассники, Фейсбук, Инстаграм. Начала генерироваться огромная аудитория, огромная активность и вовлеченность — и тогда другие игроки рынка начали понимать ценность этого.

Тимофей: Это оказалось притягательно для рекламодателей. Расценки на рекламу дешевые по сравнению с телевидением, а охват сопоставимый с телеканалами.

То есть новые медиа — это медиа, которые работают через соцсети?

Тимофей: На данный момент — да. Новые медиа — это те, которые используют новые каналы коммуникации, ту среду, которая там выстраивается, следуют за трендами мира.

Герман: Завтра появится что-то новое, может, какие-то приложения в телевизорах.

Тимофей: Или вообще шлемы с виртуальной реальностью. И мы там будем.

Почему вы решили работать именно с кулинарными рецептами?

Тимофей: Бизнес-идея была в том, чтобы привлечь аудиторию. А привлечь ее можно тем, что ей близко и интересно. Кулинария — это очевидное, понятное человеческое хобби. По сути, их не так много. Это спорт, готовка, мода, юмор. Кулинария, наверное, самое очевидное с точки зрения привлечения рекламодателей. Есть большое количество брендов, которые можно органично встраивать в ролики: это и посуда, и техника, и продукты питания. Кажется, тут не надо быть супергением, чтобы к этому прийти.

Я могу сходу назвать штук пятьдесят страниц на популярные темы в Фейсбуке. Но в отличие от вас, они не имеют миллионные аудитории…

Тимофей: Пятьдесят, которые производят свой контент, вы не назовете. Потому что их не существует. Тех, кто собирает чужое, агрегирует и в какой-то мере паразитирует на чужом контенте — их, может, даже не пятьдесят, а пятьдесят тысяч. А тех, кто производит свой контент на русском языке, единицы. Пальцев одной руки хватит, чтобы сосчитать.

Герман: Чтобы производить свой контент, нужна большая команда, много и оборудования, и времени для этого. Это не каждый может.

Значительная часть производимой вами информации сделана в видеоформате — это влияет на охват аудитории?

Тимофей: Видео — растущий рынок. Все платформы и соцсети перестраиваются, перезатачиваются под видео, вводят автоплей. Фейсбук говорит, что к 2020 году где-то 75−80% его контента будут видеоролики.

Вы говорили об оригинальности контента. Относится ли это к составлению рецептов?

Тимофей: Это не с нуля пишется, естественно. Рецепты как минимум адаптируются. Мы понимаем, что в текущих экономических реалиях некоторые дорогие ингредиенты можно заменить на более дешевые, не потеряв в качестве. Западные продукты, которых у нас нет, заменяются. Рецепты — по сути, народное творчество, фольклор. Текст рецепта не оберегается авторским правом, его можно взять и переписать. И получить, по сути, новый рецепт, снабдив его новым видеорядом или фотографиями.

Вокруг кулинарных сообществ собирается много энтузиастов. И они нам пишут: посмотрите, я приготовил такую пиццу, вот рецепт, вот фотографии. Если мы считаем, что это на достойном уровне, мы делаем легкую редактуру — и выпускаем в эфир. И человек получает свою частичку внимания – мы всегда отмечаем авторов. Возможность поучаствовать в жизни проекта тоже придает ему изюминку, люди чувствуют, что сопричастны к чему-то большому.

Правда ли то, что чуть ли не с первого поста вы начали собирать тысячи лайков и репостов?

Герман: Да. За месяц мы набрали больше полмиллиона аудитории, а за два или три — миллион набрали. Но до этого нам, конечно, пришлось поэкспериментировать. Первые дни мы не так быстро росли, пока не поняли, как правильно делать, не прочувствовали это все.

Наше преимущество было в том, что мы могли очень быстро что-то запустить. Нам не надо было ничего долго согласовывать. Мы пробовали, запускали, смотрели, идет или не идет. За счет этого могли за один день практически запустить проект с нуля.

Какая сегодня ваша суммарная аудитория?

Тимофей: На данный момент 40+ миллионов. 40 миллионов 300 тысяч, наверное. Мы уже сотнями тысяч не считаем, только миллионами. Опять же, надо помнить, что есть уникальные пользователи, а есть не уникальные.

Кто-то может быть подписан на Bon Appetit и Вконтакте, и в Фейсбуке — мы считаем их за два, а по факту это один человек. Либо он подписан ВКонтакте на три проекта. Уникальных  реально меньше.

До какой цифры вы хотите дорасти?

Тимофей: Можно математически высчитать.

На русскоязычном пространстве живет примерно 250 миллионов. Из них интернет-пользователей, скажем, 200 миллионов. Это потолок. Больше просто не существует, не нарожали пока. А дальше надо выходить на другие рынки.

Англоязычный, китайский, испаноязычный...

Мы как раз начинаем подготовительные работы, в скором времени будем выходить со своим контентом на китайский рынок. Туда очень сложно прийти напрямую. Это специфика и ведения бизнеса, и специфика аудитории. Поэтому в Китай только через партнеров можно зайти.

Китай — это полтора миллиарда китайцев. Население в 10 раз больше, чем в России.

Почему вы решили делать бизнес вдвоем?

Герман: Мы познакомились в Варшаве, вместе там учились. Мы всегда думали: надо что-то замутить. И было у нас довольно много бизнес-идей, даже думали возить колготки в Польшу. Письмо на Брестский чулочный комбинат писали — к счастью, они нас проигнорировали.

Тимофей: Было очевидно, что нам комфортно вместе. У нас не было каких-то разногласий или подавления одного другим. А то, что на разные вещи бывают разные точки зрения — даже хорошо. Потому что начинаешь задумываться — прав ли ты на 100%?

Герман: Если один категорически против, то мы обычно это не делаем. В основном стараемся друг друга убедить и перетянуть на свою сторону. Я рад, что нам удалось сохранить такое взаимопонимание. И когда мы были «голыми студентами», и сейчас, когда чего-то удалось достичь.

А как быстро этот проект стал деньги приносить?

Герман: Мы понимали, что в нем будут деньги когда-нибудь, но не сразу. Многие рекламодатели не верили сначала в то, чем мы занимались. Поэтому пришлось быть терпеливыми и ждать.

Как вы нашли своего первого клиента, который разместил рекламу?

Герман: Он сам нас нашел. У нас уже было, наверное, несколько сот тысяч подписчиков на тот момент. Наверное, благодаря первому клиенту мы поверили в этот бизнес.

Мы делали проекты, все было круто, а потом пришел рекламодатель и говорит: «Вот вам, пацаны, деньги на рекламу за месяц». Мы такие: «Ого! Так может быть даже!»

Тимофей: Да. Мы говорим: «Может, не надо? Давайте попробуем разок просто. Может, это не для вас». Говорит: «Нет-нет, я не хочу запариваться. Вот на месяц».

Герман: Мы даже и не знали, какую цену ему сказать. Вообще. Мы думали продавать немножко попозже. Не успели сформулировать ни прайс, ни формат рекламы.

Тимофей: На первых этапах мы были заточены на собирание аудитории. Но потом нам сами клиенты наши подсказали, как ее правильно монетизировать.

Чему еще от клиентов научились?

Тимофей: Наверное, терпению. Все продуктовые бизнесы сложные. Это и психологические моменты, и политические. Кто кого у клиента любит, кто кого не любит, кто пишет кому письмо. У всех есть свои взаимоотношения, дворцовые эти интрижки начинают возникать.

Герман: Научились любить клиента. Потому что без этого было бы очень сложно с ними работать, согласовывать все. Хотя иногда хотелось кого-то послать просто, чтобы не мучиться.

Тимофей: Были проекты, от которых мы отказывались, потому что понимали, что не можем найти общий язык с клиентом, что он не понимает все-таки, что он купил и что такое нативный формат. Таких историй немного было.

Но лучше отказаться от клиента, чем откровенно врать аудитории, переступать свои принципы. Всех денег не заработаешь.

Как полюбить клиента, если он вредный?

Тимофей: Да. Это не сразу появилось.

Ты можешь брыкаться, не соглашаться, ссориться, ругаться, палить нервы, но по итогу ты все равно сделаешь, что надо. Потому что это клиент, он платит деньги. Это же не художественная мастерская.

Можно нервничать и переживать — и сделать, а можно не нервничать и не переживать — и все равно сделать. Тут во многом вопрос еще отношения и взгляда на происходящее. Если невозможно избежать изнасилования, надо расслабиться и получать удовольствие.

И как, удается получить удовольствие?

Тимофей: Когда процесс закончен, когда ролик выходит, и он действительно красиво снят, и нет негатива от аудитории — тогда уже испытываешь удовлетворение.

Как вы начали работать с крупными клиентами?

Тимофей: Первый большой — это был «Боржоми». Сначала у них было много вопросов к формату. Говорят: такого формата — 2−3 минуты видеоряд без голоса, только руки что-то готовят — не существует. Они не верили в это. Потом они увидели цифры по просмотрам, увидели, как это снято — им понравилось, решили попробовать.

Очень важным для нас был кейс с Coca-Cola, потому что Coca-Cola считается инновационным рекламодателем. Интеграция шла целый год. Но мы пошли на это осознанно, чтобы получить кейс с такой большой компанией.

После этого бренд-менеджерам других компаний гораздо легче принимать решения или объяснять своим руководителям, почему они решились работать с нами: «Coca-Cola же уже была, они же там не дураки».

Почему так долго шли переговоры с Coca-Cola?

Тимофей: До этого мы никогда такого масштаба проекты не делали, и не знали, как это будет воспринято аудиторией. Coca-Cola — это вроде как love-бренд, который все любят, но в контексте его потребления с едой — это не самый полезный напиток. И мы старались максимально органично его вписывать. Очень адекватная была и со стороны клиента команда. Никто не заставлял нас показывать продукт больше, чем нужно.

Мы всегда работаем с нативной рекламой — не агрессивной, не продающей. Это в интересах наших, нашей аудитории, в интересах клиента, чтобы его продукт не вызывал негативную реакцию.

Не все клиенты понимают это. Есть такие закоренелые, которые хотят, чтобы был ролик в стиле ТВ-рекламы. Они не понимают, что это вызовет негатив, мы им стараемся это объяснять. То есть во многом здесь и просветительская работа тоже есть.

Безусловно, это во многом держится на наших мировоззренческих позициях. Мы считаем, что надо вот так. Но для таких корпораций, как Coca-Cola, недостаточно нашей интуиции. Они после кампании проводят всякие опросы: повысилась ли узнаваемость бренда, была ли решена коммуникационная задача. Я не могу раскрывать результаты, но в целом они положительные. Это работает. Исследований на тему нативной рекламы мало, на русском языке их практически нет. Поэтому во многом мы, создавая этот рынок, еще и изучаем его, потом анализируем. Для собственного анализа у нас есть лайки, дизлайки, репосты, комментарии.

Много ли вы получаете негативных комментариев, троллинга?

Тимофей: Всегда найдется несколько человек, которые скажут: вот здесь реклама. И про журналы так говорят, и про сайты, и про наш продукт. Но это ж создается не бесплатно, у нас не благотворительная организация, а коммерческая структура. Естественно, мы должны зарабатывать деньги. Мы общались с людьми, кто давно на медийном рынке — комментаторы, которые пишут «вот здесь реклама, вы продались», существуют везде.

Когда мы даем интервью для новостных порталов, комментарии бывают ужасные. Ну, как тут можно реагировать? Только с юмором. Все прекрасно понимают, какая ситуация в стране. Естественно, некоторая озлобленность у людей возникает.

Но в рамках наших проектов троллинга нет. Во многом это обусловлено тем, что каждый проект посвящен понятной теме, люди приходят за понятным контентом, а не чтобы выплеснуть свою агрессию. Возникают скорее конструктивные дискуссии. Кто-то пишет «а я бы поменял рецепт» или «а я не так приседаю». Если даже троллинг возникает, его не поддерживают. Плюс у нас есть работа с комментариями. Модерируются конструктивные комментарии, вроде «У меня нет масла, можно ли маргарин?». Деструктивные, конечно, удаляются. Но если негатив касается бренда нашего клиента, мы не можем это удалять. Мы должны сделать скриншот, отправить клиенту, и уже он принимает решение, отрабатывать этот комментарий либо скрыть его.

Кто ваши подписчики? У вас есть портрет целевой аудитории?

Тимофей: Важно понимать, что наши продукты находятся на разных платформах. Например, в Одноклассниках — одна аудитория, которую больше, наверное, нигде в цифровой среде не найти.

Многие говорят: «Одноклассники? Кто там сидит? Зачем это надо?». Но на самом деле, там есть такой срез аудитории, к которому невозможно, если ты не телевизор, достучаться.

Это жительницы регионов за 35−45, их не бывает в Фейсбуке, их не бывает ВКонтакте или Инстаграме.

Для каждой платформы нужны абсолютно разные ролики. Одноклассники — это такой хороший показатель разделения аудитории. Там свой отдельный мир. Пользователям там нравятся с майонезиком салаты, например. Так что содержание, безусловно, отличается. Форма тоже.

YouТube — это больше телевизионный формат потребления, где ты включаешь осознанно ролик, смотришь его. Может, хочешь даже, чтобы с тобой кто-то с экрана поговорил. В Фейсбуке или Инстаграме должно быть быстрое, динамичное видео. Недавно мы изменили формат того, как мы снимаем — и просмотры в Инстаграме и Фейсбуке выросли в 4−5 раз. Тот же самый рецепт, просто другой ракурс, другой монтаж. Более быстрый, динамичный, меньше погружения в детали, меньше лишней информации.

Нам очень важно присутствовать на всех платформах, которые доступны. Это происходит не стихийно, это наш осознанный выбор.

Герман: Как только новая платформа появляется, мы обязательно что-то пробуем там. Появились мессенджеры — мы сразу сделали свои боты.

Тимофей: Нельзя говорить, что все, к чему мы прикасаемся, превращается в золото. Есть и неудачные кейсы.

Не очень хорошо получается в мобильных приложениях. Нам там не хватает экспертизы, компетенции. У нас был стартап внутри компании для мобильных приложений. Он сожрал много денег, и мы закрыли его в ноль. Такие вещи случаются. Из них надо просто делать правильные выводы и стараться не повторять.

Сколько у вас сегодня всего проектов?

Тимофей: 10 сейчас. Кулинарный подразделяется на большой Bon Appetit и маленькие зонтичные бренды, которые от него отпочковались, имеют свой брендинг, свою айдентику. Один про напитки, один про выпечку, один — про мужскую, быструю, очень легкую готовку.

Сейчас у меня второй по значимости проект — это Workout. Это про спорт. Там собралась команда тренеров, мы делаем реалити-шоу и продаем дистанционные курсы. Это не просто — купи видео, смотри и делай. Мы ведем весь курс от начала до конца. У них есть группы, сообщества, виртуальные, кураторы, которые пишут «Привет, девочки, как дела? Сегодня такие-то тренировки». Ведут дневники, что ели, делятся друг с другом, начинают выкладывать фоточки, показывать, что у меня талия ушла, то, се. Жизнь там у них!

Нельзя просто продать программу, дать видео — и человек добьется результата. Конечно, нужно с ним работать. Это уже более широкий комплекс, чем просто дать контент почитать. Наша задача, чтобы пользователи не просто отзанимались — и все. Надо перевести их на более сложный курс, продать им следующую ступень, и прочее. Сейчас запустили новый курс — 100 девочек первых пошли, в этот момент, наверное, приседают где-то по всей России.

Есть проект по хэндмейду, всякому декору, how to do. Тоже важная тема. Есть проект для молодых мам по уходу за детьми. И мужской проект. Всего у нас было больше 15 проектов.

Но мы поняли, что делать их одинаково хорошо мы не можем. Поэтому от части пришлось отказаться, чтобы сконцентрироваться на том, что у нас лучше всего получается и где мы видим большие перспективы.

Герман: Мне очень нравится мужской проект, очень интересно самому читать его до сих пор. «Якорь» он называется. Он, может быть, не такой огромный, как кулинария, но очень классный, очень качественный контент для мужчин. Там и мода, и упражнения, и мужские рецепты тоже есть.

Тимофей: Он, по сути, как женский, только мужской.

Герман: Мужской глянцевый журнал. Просто будь мужчиной, по-хорошему.

То есть ваши проекты фактически и есть глянцевый журнал, который делается в соцсетях?

Тимофей: Причем похож не только по форме, по виду, но и по тому, как это потребляется.

Никто не сидит и не ждет, когда выйдет новый ролик. Ты листаешь ленту — бах, он вышел, ты посмотрел. Не зацепила тебя тема — ты не посмотрел, просто пролистал дальше. Это отличается от традиционного блогерства, где все завязано на персонаже, на блогере, и все его фанаты ждут очередной выпуск.

И им все равно, ест он зефир или плюется жвачкой в стену. Здесь другой формат потребления. И, соответственно, цифры несопоставимы во многом. Клиенты иногда говорили: «Вот у них миллионы просмотров, а у вас сотни тысяч». Но и у Cosmopolitan тираж не такой, как у «Комсомольской правды». Тем не менее, полоса стоит там дороже, потому что это глянец, это другая аудитория и другой формат абсолютно.

Большинство проектов в вашем портфеле ориентированы на женщин. Почему вы, двое мужчин, решили работать с этой аудиторией?

Герман: Женская аудитория более активна, чаще делится чем-то в соцсетях, больше лайкает. Женскую аудиторию легче собирать. Но со временем мы поняли, что нам мужской проект тоже нужен. Может, там не так много людей, но он тоже очень важный и интересный.

Тимофей: Мужская аудитория взрослая — она всегда дороже, чем женская. Я думаю, если открыть портфель изданий любого издательского дома, то он примерно такой же у них и будет. Это всегда спорт, еда, кулинария, бьюти, фэшн, how to. Еще часто есть автомобили, но мы пока не занимаемся этим. Наша концепция — special interest медиа. Проекты, которые рассказывают про какое-то специальное увлечение, четко понятное. Кулинария — это четко понятное хобби. Спорт — это четко понятное хобби. Красота, мейкап — тоже. У нас нет проекта просто про что-то общее.

Мы недавно запустили пилот — проект про здоровье. Опять же, мы видим понятную сферу человеческих интересов. Свое здоровье — это всегда важно. Понятный рекламодатель — это куча фармкомпаний, у которых много денег. Мне кажется, это органично впишется в портфель — проект именно про здоровье. Только делать его человечно, нормально. Не как Елена Малышева с костюмами сперматозоидов.

Пять проектов, от которых вы отказались — что это было?

Тимофей: Это фото, путешествия. Наш первый проект назывался «Больше чем фото». Там были фотографии, за которыми стоит какая-то история. У проекта не было понятного нам развития. Как мы можем создавать там свой контент? Мы же не можем отправить кучу репортеров по всему миру делать исторические снимки. И как потом это монетизировать? Ты же не будешь делать историческую фотографию и Coca-Cola в руку кому-то совать. То есть не было понятно ничего: ни что производить, ни кому это потом продавать.

Путешествия — тоже большие вложения в инфраструктуру. И тоже не особо понятно, кого можно потом привлечь как рекламодателя. Был проект про психологию, про отношения. Он вроде как и интересен, но с относительно дешевой аудиторией, потому что там молодые девочки. И отсутствие профильного рекламодателя. В кулинарию мы можем поставить кастрюли, в спорт — кроссовки, а вот что в психологию — непонятно.

Что нужно делать, чтобы из 50 тысяч вырасти до миллиона, а потом еще в разы? И где есть барьеры, которые сложно преодолевать?

Герман: До того, как мы начали расти на 50 тысяч, мы росли на 5 тысяч. Когда мы начали расти быстро, мы серьезнее начали к этому относиться. Поняли, что надо строить команду. Что касается рубежей, то расти же можно не только в аудитории. Мы хотели начать расти качественно. Больше зарабатывать, делать качественный контент, выходить на новые площадки, чтобы не зависеть от одной социальной сети. Количество подписчиков стало вторичным по сравнению с другими показателями. Да, мы понимали, их много, но что их 25 миллионов, что 30 миллионов — уже не так принципиально. Нам важно, чтобы аудитория эта сохранялась, и с нами была долгое время, и была на разных площадках, и лояльная, и рекламодатели приходили, и это все эффективно монетизировалось. Мы  больше сконцентрировались на этих показателях.

В каком направлении вы сейчас смотрите?

Тимофей: Мы увеличиваем количество форматов. Даже начали делать фотографии, коллажи, gif-ы, графику и 3D. Но вообще цель том, чтобы в каждой единице контента была встроена нативная реклама. Чтобы каждая фотография, каждый видеоролик содержал рекламу, которая не вредит пользователю и решает задачи бренда клиента.

Вот куда надо прийти. Построить фабрику по производству контента, научиться шлепать, штамповать контент. Не просто художественный контент, который кому-то нравится, но и с интегрированной рекламой. Это наша такая глобальная цель.

Герман: Сейчас мы публикуем порядка 70−100 роликов в месяц, а фото-контент чуть ли до тысяч не доходит. Если удастся в каждой единице контента вставить нативную рекламу — это будет, мне кажется, очень успешная история.

А кто все это успевает делать?

Тимофей: Во многом нам повезло с командой. Структура компании матричная. Есть вертикали — это платформы: ВКонтакте, Одноклассники, Инстаграм. Есть и горизонтали — это проекты: Bon Appetit, спорт и так далее. У каждой и вертикали, и горизонтали есть лидер. На взаимодействии лидеров вертикали и горизонтали и рождается, например, Bon Appetit ВКонтакте. При взаимодействии лидера Bon Appetit и лидера Одноклассников рождается Bon Appetit в том виде, в котором он существует на Одноклассниках.

Появилась новая платформа — мы взяли нового человека на вертикаль. Появился новый проект — взяли человека на горизонталь.

Герман: Долгое время мы строили команду из наших друзей и знакомых. Многие говорят, что это неправильно. Но у нас никогда не было из-за этого конфликтов. За все время мы наняли по объявлениям, наверное, только человека три.

Всех остальных приводили друзья и друзья друзей. И за все время, наверное, было уволено только человек пять-шесть. Им нравится, что они делают проекты, которые читают миллионы людей. Нам удалось создать хорошую атмосферу, красивый офис, у нас нет жестких требований работать с 9:00 до 18:00. Корпоративы чаще, чем два раза в год. И у людей больше мотивации эффективно работать.

Как вам удалось совместить, чтобы друзья, которых вы нанимали, еще и обладали нужными знаниями, навыками, компетенциями?

Тимофей: На самом деле, когда мы учились в университете, профессий, которыми сейчас занимаемся мы, вообще не существовало Это все впитывается на ходу. Дорога строится под ногами идущего.

Герман: Нам главное было набрать там не специалистов, а просто толковых и перспективных людей, кто мог втянуться, научиться новому, понять. Они сами выросли в отличных специалистов, которые сейчас очень ценны на рынке.

Тимофей: Это очень специфические знания. Например, даже запостить какой-нибудь несчастный пост — я на 95% знаю, сколько лайков он соберет. Я уже столько их сделал, что знаю, что людям нравится, насколько им это нравится. Для меня это не профильная сейчас работа, но мне просто иногда хочется отвлечься на 15 минут, открыть какой-то наш проект и подумать: «О! Классный пост!». Чем больше ты практикуешься, тем лучше у тебя получается. Опять же, это не какая-то суперсложная вещь. Это не ракетный двигатель собрать.

Вы очень быстро выросли. Компания молодая — всего 5 лет...

Тимофей: Для меня 5 лет — это уже немолодая компания. Нам по 25, по 26 — это примерно 20% нашей жизни, а осознанной — половина. Мы вот сидели недавно, корпоратив был — 5 лет. И за голову взялись: 5 лет уже!

Герман: У нас все так быстро развивалось, столько всего происходило, что эти 5 лет как 20, наверное, мы прочувствовали. Каждый день что-то новое, новые проекты, новые люди — и все двигалось, двигалось, очень много эмоций, впечатлений. Поэтому путь в пять лет был для нас очень длинным.